В ПРЕДДВЕРИИ АРХИЕРЕЙСКОГО СОБОРА РПЦЗ

 

ПИСЬМО СВЯЩЕННИКА СТЕФАНА АЛЛЕНА,

настоятеля прихода Всех святых, в земле Российской просиявших

(Денвер, Колорадо),

ПРЕОСВЯЩЕННОМУ КИРИЛЛУ, ЕПИСКОПУ СЕАТТЛИЙСКОМУ

 

                                                      21 марта 2000 ст. ст.,

                                                      преп. Иакова.

 

Преосвященнейший Архипастырь, —

Ваше Преосвященство, благословите.

 

Недавнее Обращение Синода, адресованное «к русскому Православному народу» (См. Вдъ-Информ, № 3 (60), 2000, сс. 2–6) вызвало некоторые вопросы, на которые я почтительно прошу Ваше Преосвященство ответить. Если бы Вы соблаговолили дать их на рассмотрение другим Епископам для правильного ответа, то я, конечно, приму их ответы так же, как и Ваш. Во всяком случае, мое желание состоит не в том, чтобы узнать частные мнения, но в том, чтобы получить инструкции относительно официальных доктринальных установок Русской Православной Церкви Заграницей.

Мой первый вопрос включает в себя определение. Прежде, чем что-либо обсуждать, мы должны внести ясность в отношении этого вопроса. Каково отношение Русской Православной Церкви Заграницей к «Московской патриархии»?

Я понимаю, что существуют два возможных определения «Московской патриархии»: 1. Административный аппарат, находящийся в Москве, и 2. Все члены епископата, основанного митрополитом Сергием и советскими богоборцами, а также все подчиняющиеся им клирики и миряне. Последние поминают этих епископов на молитве и принимают таинств из их рук. Невзирая на частные мнения, эти люди публично исповедуют, что эти епископы православны и что их собственное исповедание веры такое же, как у этих епископов. Поскольку невозможно быть православным независимо от своего епископа, то истинное членство в Теле Христове обусловлено апостольским приемством, православностью и каноничностью упомянутых епископов.

Для екклисиологической дискуссии пригодно только второе определение. Бессмысленно говорить об общении с «администрацией». Можно говорить о православности, об екклисиологическом статусе, о возможности общения в отношении Церкви и только Церкви. Только второе из вышеприведенных определений говорит об МП именно как о Церкви. Значит, в остальной части этого письма, я буду подразумевать, если не оговаривается обратное, что МП соответствует второму определению. Если это не является определением МП, данным от лица РПЦЗ, то, пожалуйста, сообщите мне правильное определение.

В одном месте Обращения говорится следующее:    

«В те далекие годы, было порождено в отношении нас и других “нелояльных” слово “раскол”, которое продолжает искажать церковную суть вопроса до сего дня. Мы никогда не принимали это слово, и не хотим применять его к другим. Слишком болезнен этот вопрос и решать его надо, с нашей точки зрения, иначе».

Пожалуйста, ответьте на некоторые вопросы по поводу этого абзаца:      

Во втором предложении этого абзаца утверждается, что «мы (РПЦЗ) никогда не принимали это слово, и не хотим применять его к другим».

1.  «Не принимаем этого слова», — значит ли это, что мы попросту отвергаем обвинения в том, что мы раскольники? С другой стороны, означает ли это, что мы отвергаем само это слово, что мы отказываемся рассматривать сам вопрос о том, кто находится в расколе в нынешней ситуации? Означает ли это, что мы полагаем, что раскол попросту не имеет отношения к вопросу об отношениях РПЦЗ и МП, что это вообще не вопрос о расколе с чьей-либо стороны?

2. «…это слово продолжает искажать церковную суть вопроса до сего дня». Означает ли это только, что называть РПЦЗ расколом — ложь? Или же это значит, что какое-либо использование этого слова обязательно будет уводить нас от основного вопроса, поскольку раскол совершенно не имеет отношения к проблеме — ни РПЦЗ, ни МП не могут быть расколом?

3. «…и не хотим применять его к другим». Означает ли это, что мы знаем, что МП — раскол, но отказываемся говорить об этом? Означает ли это, что мы сейчас пока не можем сказать, что МП — раскол, но скажем в будущем? Или это значит, что мы открыто отвергаем учение о том, что МП находится в расколе? Значит ли это, что мы отказываемся вообще рассматривать вопрос о расколе в отношении кого бы то ни было — мы больше не будем говорить, что кто-то находится в расколе; в расколе быть невозможно; это слово больше не входит в православный лексикон; это устаревшее слово или, по крайней мере, оно неприложимо в наше время? Означает ли это, что мы признаем, что теоретически еще существуют такие вещи, как расколы, но что наши Епископы некомпетентны и не властны определить, кто раскольник? Поэтому ради практической пользы наш народ не следует учить, что кто-либо в настоящее время пребывает в расколе от кого-либо еще? Кто-то, где-то, может быть, но мы не знаем, кто?

4. «этот вопрос …решать надо, с нашей точки зрения, иначе». Итак, это означает, что РПЦЗ полагает, будто слово «раскол» никогда не может быть применено к МП со стороны РПЦЗ или к РПЦЗ со стороны МП, что оно совершенно неприложимо? Какой же именно екклисиологичесий статус имеет каждая из этих организаций?

Я ожидаю Ваших наставлений, ведь мое спасение и спасение моей паствы находится в полной зависимости от Епископов, право правящих слово истины.

 

Ваш послушник во Христе,

священник Стефан Аллен


Издается с 1993 года
Братством св. Апостола Иакова,
брата Господня
Rambler's Top100 editor@vertograd.com.ru
Hosted by uCoz