Архимандрит Тимофей (Шаров), О. В.

НЕКОТОРЫЕ РАЗМЫШЛЕНИЯ О ПАТРИАРХЕ И ЕГО РЕВНИТЕЛЯХ

 

В «Церковной истории» Евсевия Памфила есть рассказ о том, как Иоанн, ученик Господень, зашел в Ефесе в баню и, увидев там еретика Керинфа, кинулся прочь, приговаривая: «Бежим, как бы не обрушилась баня: ведь там Керинф, враг истины». В наши же лукавые дни уже никто из иерархов Московской патриархии не боится, что рухнет кровля на «православных» и врагов истины, собравшихся для «диалога любви» и совместной молитвы.

Некоторый страх и нежелание участвовать в экуменическом движении остаются только у некоторых «простых верующих». Однако противники экуменической деятельности Московской патриархии, как это ни странно, все еще надеются на своего патриарха. Довольно трогательно и в то же время грустно наблюдать, как в «православно-патриотической» печати регулярно публикуются обращения различных групп священнослужителей и мирян к Алексию II, в которых они смиренно (в который уже раз) умоляют его порвать с ересью экуменизма и приструнить наиболее активных его деятелей. И тут на ум приходит басня Крылова «Кот и повар», где повар пытается на словах вразумить кота, который продолжает «трудиться над курчонком», вместо того, чтобы «стеречь съестное от мышей».

Бедные патриархийные «ревнители» никак не хотят признать того факта, что Алексий II сам давно уже является видным экуменистом, «птенцом гнезда Никодимова». Так ЖМП в № 11 за 1986 год пишет: «Митрополит Алексий активно участвует в экуменическом движении. Он был делегатом III Ассамблеи Всемирного Совета Церквей (ВСЦ) в Нью-Дели в 1961 г.; членом центрального комитета ВСЦ с 1961 по 1968 гг.; президентом Всемирной Конференции «Церковь и общество» в 1966 г. в Женеве; членом комиссии «Вера и Устройство» ВСЦ с 1961 по 1968 г.; неоднократно возглавлял богословские собеседования» и т. д., и т. п.

Не так давно «Московский патриарх» освятил две иконы св. Великомученицы Анастасии Узорешительницы: одна «латинской традиции», а другая «по православным канонам». В своем обращении по этому случаю патриарх отметил, что эта святая является «святой неразделенной Церкви»[1]. Св. Анастасия жила в конце II века, то есть когда христиане Запада еще исповедовали Православную веру. Но как тогда, так и ныне, Церковь была и есть едина, хоть от нее, как и ныне, так и тогда, кто-то отпадал в ересь. Но вот устами Московского патриарха проводится мысль, что Церковь будто бы разделилась, что св. Анастасия принадлежит и истинной вере, и тем, кто от нее отошел! Ну, как в свое время в Нью-Йорке было им же сказано раввинам, что «ваши пророки — наши пророки»!

Можно ли, веря хотя бы в Преображение Господне, в котором участвовали Моисей и Илия, думать, что эти пророки могут принадлежать одновременно и современному иудейству, отвергнувшему и распявшему Христа, и святой Христовой Церкви! Так и в случае с двумя иконами святой II века паки внушается мысль о будто бы «разделенной Церкви»».

Таких примеров можно привести великое множество. Однако Алексию II прощаются все его «опрометчивые высказывания» и нарушения канонов, как будто белый патриарший куколь есть некая индульгенция, или некий символ неприкосновенности и непогрешимости, «безграничная икономия в действии».

«Убойтесь! — говорил ныне покойный митр. МП Иоанн (Снычев). — посягающий на Патриарха есть святотатец и кощунник» (См. Советская Россия, 13.09.1993). Впору поместному собору Московской патриархии (если только он когда-нибудь соберется) по примеру римо-католиков принять догмат о непогрешимости Патриарха.

34-е Апостольское правило гласит: «Епископам всякого народа подобает знати первого в них, и признавати его яко главу и ничего превышающего их валсть не творити без его разсуждения… Но и первый ничего да не творит без разсуждения всех. Ибо тако будет единомыслие». Наивно поэтому полагать, что всевозможные «никодимовцы»-обновленцы и прочие отступники что-либо решают на своих синодах, соборах и в загранкомандировках без ведома и согласия патриарха. Многие ли поверят мифу, что «царь» не ведает, что творят его «бояре», и что какие-то злоумышленники пытаются «отсечь» православно настроенного патриарха от «православного народа», одновременно скрывая от него экуменическую деятельность его епископов?

При таком положении «внутренним борцам» из Московской патриархии хватает духу только морщиться на каждый новый факт проявления отступничества в их юрисдикции и глотать очередную горькую пилюлю, преподносимую им их иерархами, продолжая при этом смиренно принимать причастие из рук тех, кого они так «смело» критикуют и обличают в своей очередной, 1001-й статье.

Но при сохранении административного единства, при формальном причастии из единой чаши, патриархийным клирикам-«ревнителям» все труднее лобзать своих соратьев-сопастырей из числа экуменистов-обновленцев и говорить при этом: «Христос посреде нас!» Совестливые и честные клирики понимают, что давно уже нет в МП никакого единства в Духе и истине. Кому же нужна такая показная лже-соборность?! Ведь как бы ни изворачивались и ни измышляли что-то себе в оправдание противники экуменизма и обновленчества в МП (в будущем многие из них осознают и грех сергианства), им все же придется делать рано или поздно выбор: либо они, в нарушение церковных правил, будут по-прежнему терпеть еретиков в своей среде, либо отойдут от них, твердо осознавая, что они не оставляют Церковь, а возвращаются в Нее.

Бесстрашный защитник Православия преп. Максим Исповедник говорил: «…Не называю любовью, а человеконенавистничеством и отпадением от Божественной любви, когда кто помогает еретическому заблуждению». А преп. Феодор Студит писал: «Врагами Бога Златоуст велегласно называет не только еретиков, а также тех, которые в общении с еретиками».

Но увы, нет теперь с нами, в нашей земной жизни, ни святых Отцов Вселенских Соборов, ни великих Учителей Церкви, ни свят. Марка Ефесского, противника Флорентийской унии, ни преп. Феодора Студита, обличителя иконоборцев, которые смогли бы противостоять современном отступлению, невзирая на то, что на них наверняка навесили бы ярлыки «раскольников» и «смутьянов». Ныне свв. Отцы ужасаются, видя новые унии и совместные заседания наших «православных» с современными арианами и иконоборцами.

Тут можно, вроде бы, привести в пример официальную Грузинскую церковь, которая вышла из ВСЦ под давлением многих клириков и мирян. Однако, к примеру, Католическая церковь не состоит в ВСЦ, и это не мешает ей активно заниматься экуменизмом. Идея ВСЦ во многом себя исчерпала, и неудивительно, если вскоре эта организация будет закрыта вовсе. Ведь в наше время уже выработаны новые формы экуменизма — не обязательно всем объединяться «в единую церковь». Разные «церкви» вполне могут «сосуществовать» друг с другом, достаточно лишь признавать (пусть даже и неохотно) «равноправие» других церквей. Религия постепенно становится «национально-культурной составляющей» каждого отдельно взятого народа, и итальянцу тогда уж надо становиться католиком, буряту — буддистом, а греку — православным. Таким образом, согласно этому новому учению, все церкви могут «пользоваться равными правами», но ни одна из них не должна обладать правом на Истину.

Любопытно отметить, что стремление к единству любыми способами свойственно одновременно и экуменистам-ревизионистам (назовем их так) в лице, например, митрополитов Кирилла Гундяева и Владимира Котлярова, и «борцам» против экуменизма. Первые стремятся к единству с еретиками других конфессий и исповеданий, вторые — к единству с первыми. Заседающие в женевах и канберрах мечтают о единстве с папой римским и даже с австралийскими язычниками, якобы по завету Христову. «Борцы с экуменизмом» идут на ложный союз с экуменистами-ревизионистами внутри Московской патриархии только лишь ради сохранения своей юрисдикции и внешней организации, ради единства со своим патриархом, который, в свою очередь, находится в полном общении с т. н. «православными» патриархами, открыто исповедующими экуменизм и обновленчество. Кто из святых стал бы, подобно нынешним иерархам МП, признавать себя одной церковью с Антиохийским патриархатом, «Священный Синод» которого принял официальное постановление об общении с монофизитами, или со Вселенским патриархом Варфоломеем, который ежегодно сослужит с Папой римским на «знаковый» католический праздник Патра и Павла и открыто призывает к объединению со всеми иноверцами.

Никто из «ревнителей» не может ответить, в чем состоит «отказ от экуменизма», к которому они стремятся, и в какой момент можно сказать, что в их церковной организации экуменизма больше нет. Изредка в качестве этого момента называют многострадальный выход из ВСЦ и (как самая крайняя мера) запрет самых ярых экуменистов МП — митрополитов Кирилла Гундяева, Владимира Котлярова, Филарета Вахромеева и Сергия Фомина (трое из них при этом рассматриваются как кандидаты на патриарший престол). При этом вопрос о разрыве с мировым экуменическим православием в умах патриархийных ревнителей православия не возникает. Вероятная причина тому — страх остаться в меньшинстве, быть не там, где все. Конечно, Бог силен сделать Свою Церковь размером с весь земной мiр, но «многолюдность» не может быть мерилом истинности. Православные оказались в меньшинстве во время борьбы с монофелитской ересью, когда патриаршие престолы занимали еретики. Одинокими оставались и преп. Максим Исповедник, и свят. Марк Ефесский (где тогда для них была Матерь-Церковь?), но они победили, хотя преп. Максим, например, так и не дожил до торжества Православия. Христос не всегда там, где большинство, благословляемое патриархом (еретиками и отступниками бывали и патриархи), да и большинство не всегда со Христом — вопрос об Истине нельзя сводить к вопросу о том, «куда пошел народ». Как писал о. Серафим (Роуз) в статье Катакомбная Тихоновская Церковь в 1974 году, «виноваты ли простые римо-католики, что сейчас они, самая большая группа “христиан” в мире, находятся вне Церкви Христовой»[2].

В заключение хотелось бы вспомнить слова св. Новосвященномученика Дамаскина, епископа Глуховского и Нежинского: «История христианства показывает нам, что во все периоды обуревающих Церковь соблазнов и ересей носителями истины церковной и выразителями ее являются немногие, но эти немногие огнем веры своей и ревностным стоянием в истине постепенно зажигали всех… То же будет и теперь, если мы — немногие — выполним свой долг перед Христом и Церковью Его до конца».