- Патриарх Алексий II и митрополит Лавр встретятся 18 мая.
- Заявление митрополита Лавра по поводу трагических событий в Сербии.
- Кончина схиигумении Макарии (Чеботаревой) и ее подвиг служения Катакомбной Церкви.

ПАТРИАРХ АЛЕКСИЙ II И МИТРОПОЛИТ ЛАВР ВСТРЕТЯТСЯ 18 МАЯ
(ИТАР-ТАСС – Портал-Credo.Ru – Вертоградъ, Москва)

Первый визит в Россию первоиерарха РПЦЗ(Л) состоится в мае текущего года. Официальные переговоры между патриархом Алексием II и митрополитом Лавром намечены на 18 мая. Об этом сообщили 6 апреля в Московском патриархате.

С глубокой болью воспринял весть о волнениях в сердце Сербии – Косово, и спешу выразить свое сочувствие нашему братскому народу, потерявшему от рук вражиих свои драгоценные святыни, многие монастыри и церкви. Выражаю свое глубокое соучастие родственникам погибших, молюсь о всех пострадавших и о всем православном народе сербском, которого Господь испытывает скорбями, но и утешает, посылая в это тяжелое время духовных вождей крепкой веры в лице Святейшего Патриарха Сербского Павла и Епископа Рашко-Призренского Артемия и других стойких защитников Православия. Молюсь об укреплении веры всех нас, православных христиан, ибо, если человек твердо верит в Бога и доверился Ему, Его спасительной воле, которая всегда направляет ко благу, то так называемый “страх человеческий”, т.е. ложный страх, уходит и вселяется страх Божий, Его покой и мир.

Отпевание матушки я совершил по благословению правящего в Воронеже Председателя Синода Русской Истинно-Православной Церкви Архиепископа Лазаря в сослужении с настоятелем прихода О. Алексием Парло и Секретарем Епархии Иером. Мефодием (Герб) - в Храме в честь Иверской иконы Божией Матери после Божественной Литургии в первую Поминальную Субботу Поста, как раз на третий день ее кончины (а сороковой день придется на второй день Святой Пасхи). При отпевании нас охватило чувство светлой торжественности, знакомое при отпеваниях уже многих исповедников Катакомбной Церкви.

Здесь, в Гремячьем, она и родилась в большой семье благочестивого молитвенника, грамотного крестьянина Чеботарева Ивана Михайловича и Анны Стефановны Воротниковой, в детстве и юности воспитывавшейся в монастыре. В семье хранилось предание о том, что когда отец забирал Анну из монастыря в возрасте уже 22 лет для ухода за заболевшей матерью, и она горько плакала, то Священник утешил ее предсказанием: "Не плачь Анюта - у тебя в семье будет свой монастырь". В семье же Чеботаревых родилось восемь детей, Мария была пятой. Двое детей умерло, и Мария стала третьей по старшинству. В 1919 году Иван Михайлович был арестован большевиками, и в том же году скончался в Рязани от тифа, семья успела получить лишь недописанное им письмо с припиской о его смерти. Приходской Священник благословил Анну Стефановну сочетаться браком с благочестивым вдовцом Алексеем. Время было очень голодное и тяжелое, потому и благословил батюшка вдовца сего идти в семью Чеботаревых, жившую в большой нужде, и воспитывать сирот. В колхоз не пошли. По воспоминаниям Анны, жили они со вторым мужем только как брат и сестра, и впоследствии приняли иночество, она - с именем Анастасия, он - Андрей. Мать воспитывала детей при Церкви, с детства пели они на клиросе. Училась Мария в церковно-приходской школе до прихода большевиков только один год.

В конце 20-хгодов Мария вместе со старшей сестрой Наталией получили возможность и родительское благословение идти служить Церкви. Наталия умерла в 2000 году катакомбной Схимонахиней Улианией. Мария по совету благочестивых людей стала смотреть двух калечек изгнанниц из монастыря монахинь Триену и Иегудиилу. Иегудиила не могла ходить, Триена ходила на костылях. Напуганные событиями гражданской разрухи и церковной смуты, обнажившимися человеческими пороками, не сразу монахини поверили чистоте и безсребрянности помышлений девушки. Испрашивали о ней даже у почитаемого старцем и получили ответ, что ее к ним "Бог прислал". Жили матушки на квартире, в домике у хозяев в тяжелых условиях, так что Марии приходилось пролезать к ним через окно. Мария устроилась подрабатывать уборкой ночью городского сада. Анна Стефановна, с детства сердобольная к монахиням, присылала на подмогу младших сестер Марии. Они караулили в саду, когда Мария убирала или в изнеможении спала стоя, прислонившись к дереву, да так, что и не разбудить. Дети спрашивали монахинь: "Почему она такая слабая? – Вы наверно ее совсем плохо кормите, почему?". "Чтобы замуж не вышла" – шутили монахини. Из них только Иегудиила получала небольшую пайку хлеба. С квартиры пришлось уйти, и они жили сначала в землянке, затем смогли приобрести пристройку с участком. Двадцать лет смотрела Мария монахинь и вместе с ними сама утверждалась в равноангельском служении и глубокой церковности. Из воспоминаний Матушки: "В 1933 году меня облек в подрясник и благословил четками Иеромонах Иероним. Его и еще несколько человек арестовали в 1935 году за веру, потом над ними был суд, их сослали, и пропали они где-то без вести. По этому поводу и меня вызывали в НКВД. Также была арестована и монахиня Триена из Покровского монастыря, у которой я была на послушании. Мне пришлось прятаться, так как я жила нелегально, и меня привлекали власти за то, что я нигде не работаю. В 1937 году приняла иночество от Иеромонаха Антония из Толшевского монастыря. Он много пострадал от безбожной власти, и был замучен ею".

Огромное духовное влияние на воспитание Матушки и исповедническое формирование ее христианской личности, как и у очень многих катакомбников, оказал Протоиерей Иоанн Ардалионович Андриевский. Он прослужил многие годы при Православных Архиереях. В 1925г. Свящмуч. Архиеп. Петр Зверев поставил его духовником в Воронеже и он явил себя активнейшим борцом с обновленчеством. Вот отрывок воспоминаний матушки о нем, записанных духовной дочерью Монахиней Миропией: "О. Иоанн с 1900 по 1913 год был секретарем у Архиеп. Анастасия, он был и миссионером, а в 1913г. Архиепископ скончался. После него прислан был из Калуги Архиеп. Тихон, которого умучили в 1919г. Вот у этих двух Архиереев он и вел все дела. Впоследствии он был арестован и пробыл в заключении, в тюрьмах, лагерях и инвалидном доме всего 28 лет, но не сразу, а с перерывами. Временами, когда он возвращался из заключения, он служил в подполье: в Мичуринске и в других местах, но за ним была постоянная слежка, и когда замечали что- то, сразу брали в заключение. А когда освобождался, ездил по православным Епископам: Прокопию и Серафиму, Епископам Дамаскину, Парфению и Митрофану, и последнему – Епископу Иоасафу в гор. Камышин, где он жил под домашним арестом. В 1936 Вл. Иоасаф уполномочил его хранить и оберегать Православие, как сможет, и принимать из любого раскола и священников присоединять, и наградил его митрой…, но он уже в Храмах не служил, а лишь в катакомбах. Потом его арестовали, и вернулся он в 1956 г.".

Были и еще воронежские Священнослужители, возглавившие православных исповедников, а затем катакомбников. Из воспоминаний матушки: "После ареста Археп. Петра был у нас Епископ Алексий Буй, но на малое время. После него были в Алексеево-Акатовом монастыре Архим. Тихон, Архим. Игнатий, Иереи – Александр, Феодор, Георгий, Сергий. Их всех, кроме О. Александра замучили и во рве закопали. И еще много верующих большевики казнили. Еще был у нас Архим. Никандр в Задонском монастыре. Он бывал лично у Патриарха Тихона. Его арестовали, и он пробыл 18 лет в ссылке. Вернулся в 1943г. по вызову как родного дяди матушками, которые были с ним в ссылке, тогда без вызова не отпускали. В 1945 он переехал в Воронеж. Старый, немощной, согбенный, но иногда мог служить Литургию и окормлял верующих как мог. Монахинь постригал, но мало. Последние 3 года сидел, не вставал и скончался 29 дек. 1955 г. Еще в 30-х годах по районам, в церквях служили православные священники: - Иереи Пантелеимон и Емелиан, О. Иоанн, Иером. Иероним. В 1933г. в одну ночь арестовали их и несколько монашек. Всех осудили. О. Пантелеимону дали 10 лет, а остальным - по 8. Вернулся только О. Иоанн Скляров, а остальные без вести пропали. Еще был Иером. Вассиан, он Диаконом убежал из Митрофановского монастыря при обновленцах и пристал к Отцу Иоанну Андриевскому, после принял Иеромонашество. Ходил по людям, всеми ночами молился. В 1931г. его арестовали, говорили о нем, что его замучили. Еще был у нас во время немецкой оккупации Иером. Антоний в с. Углянка. У одних монашек пристроили сарай, выкопали в нем подвал, устроили Святой Престол и служили Литургию. О. Антоний много желающих постригал в монашество. Но жили они все по своим уголкам, посреди мiра. Вот так 5 лет продолжалось, а 1946 г. в ночь на Праздник Обрезания всю братию и многих монахинь арестовали. Нашелся Иуда, ходил к ним молиться, все выслушивал, а потом предал их. Из них О. Антония замучили, слышно было, - гнали лошадь, а его сзади привязали, чтобы он бежал, издевались всячески, и он скончался 30 апреля 1946г. Из братии мало вернулось, остальные там умерли. Вот так все эти лютые годы мы и жили в постоянном страхе, за нами всеми строго следили, и если появится какой православный Священник, мы его оберегали, ходили на молитву и по церковным делам только ночью, носили исповеди и причащались Святых Тайн. Их по благословению Священника сами монахини передавали верующим. А было время, когда не было на воле ни одного Священника, так что по нескольку лет и совсем не причащались, молились сами по уголкам".

Выполнив свой подвиг смотрения матушек, сестра Максимила пошла в послушание к Схимонахине Максимиле, духовому чаду О. Иоанна Андриевского и проживала с ней. Это была подвижница очень высокой духовной жизни, родом из Москвы, в мiру Мария Сергеевна, фамилия пока невыяснена. Высокообразованная девица знатного происхождения, она избрала путь христианского подвига, вступив в духовный брак с вдовцом, воспитала его дочку и затем вместе с братом-мужем, определив дочку в монастырь, ушли они спасаться подвигом: - он принял монашество, а она с двумя своими последовательницами ушла в Новый Иерусалим. Оттуда они перешли под духовное руководство Вл. Тихона Никанорова в Калугу и затем последовали за ним при назначении его на Воронежскую кафедру, молясь в Соборе и убирая в нем. Последовательница Свящмуч. Архиеп. Тихона, она затем стала духовным чадом Свщмуч. Архиеп. Петра (Зверева), который и совершил над ней и одной из ее спутниц постриг сразу в мантию, как рассказывала сама Матушка Марионила. Третья же с ними была юродивая. После ареста Вл. Петра она руководилась О. Иоанном Андриевским. Последние 25 лет жизни она уже не владела ногами и сидела, живя в строгом подвиге, наставляя, утешая катакомбных монахинь и мiрян, обличая сергианскую церковь и богоборческую власть, помогая бедным, прозирая и в глубину душ людских. Схиму она приняла от Священномученика Иеромонаха Антония.

Вместе со старицей Схим. Марионилой проживала ее послушница Анастасия, в последствии Схим. Агния, которая и сменила ее затем в подвиге старчества и руководства жизни монахинь. В 1943г. вернулся из ссылки Архим. Никандр, он и постриг в 1952 г., на Праздник Введения во Храм, сестру Максимилу в мантию с именем Маргарита, с которым она и стала хорошо известна за многие годы в РПЦЗ. А Схим. Марианила отошла ко Господу в том же 1952-м году, предсказав, что скоро вернется О. Иоанн Андриевский и будут его встречать с иконой Святой Троицы. По воспоминаниям, тогда все недоумевали, как такое может случиться, но когда все предсказанное сбылось в 1956 г., то с особым умилением почтили память сей угодницы Божией.

В 1955 – 1956 гг. в Воронежской области вернулась из ссылок и заключений большая группа исповеднического Тихоновского духовенства. Митрофорный Протоиерей Иоанн Андриевский, облеченный Епископским Благословлением Новомученников и Исповедников Российских, восстановил в эти годы Воронежский Центр Управления ИПЦ. В разбитом насилием теле, в немощи его телесной – Божия сила свершалась. Им были приняты в общение Иером. Анувий (Андрей Антонович Капинус), рукоположенный Свщмуч. Дмитрием Гдовским, О. Иоанн Скляров, О. Иоанн из Тулы, О. Иоанн из Касторной, О. Феодор Гончаров из Гомеля. Отец Иоанн Андриевский принял монашеский постриг от Иером. Анувия с именем Иллариона, а затем сам постриг в схиму О. Анувия с именем Амвросия. Приняли постриг в мантию О. Иоанн из Тулы также с именем Иллариона и Отец Иоанн Скляров с именем Игнатия. В молитвенном общении с ними находился широко известный О. Михаил Рождественский, проживавший с 1957 г. под надзором в Брянской области, хотя лично встретиться с О. Илларионом не смог. Какое-то время О. Михаил от последствий пережитой им ленинградской блокады даже ослеп, но потом после операции исцелился. В общении с воронежцами пребывал и киевский катакомбный священник о. Владимiр, умерший в 1960-е гг. О. Никита Лехан из Харькова приезжал в Воронеж уже только после смерти О. Иллариона. Возможно, в молитвенном общении с Воронежским Центром был Иеромонах Филарет из Хорола Полтавской обл., проживавший там после войны под домашним арестом и строгим надзором, но умудрявшийся служить и передавать Св. Тайны многим катакомбным группам. До войны он был в общении и с Прот. Павлом Левашевым и с мичуринской группой, хорошо знавшей О. Иоанна Андриевского. Были еще Тихоновские священники, о которых мне мало известно. Со временем память об их подвиге будет, по Евангелькому слову Господнему о Светильнике, открыта всем, не помрачившим свое духовное око.

После кончины О. Михаила в 1988г. Матушка принимает решение присоединиться к РПЦЗ Митр Виталия через Археп. Лазаря Журбенко. Здесь надо немного сказать о совершенной нетрезвости тех, кто принимает сознательную клевету (начатую от духовно поврежденных лиц) о том, что Вл. Лазарь принял Епископство, будто бы обманом отстранив других кандидатов от катакомб. Ни О. Михаил, ни О. Никита из-за позиции своей паствы не решались принять Епископство от РПЦЗ, которое у них якобы восхитил Вл. Лазарь, да и по большой своей к тому времени физической немощи уже и не могли бы понести этот тогда тяжелейший Крест. Более того, О. Михаил лично хорошо знал Вл. Лазаря еще Федюшкой Журбенко, и очень хотел к нему присоединиться. Мне свидетельствовала об этом большая подвижница, старая катакомбница и очень близкое к О. Михаилу чадо, дева Улиания из пос. Столбун Гомельского р-на, с которой он постоянно объезжал своих белорусских и брянских чад. Препятствием было только сопротивление известной Александры Федоровны Пантюшиной, недавно представшей ко Господу, опасавшейся более всего, что за приезжавшими в Россию представителями РПЦЗ, могли установить слежку и раскрыть их тайную общину, и О. Михаил не сделал этого, желая мира в С.-Петербургской общине, поминая на проскомидии Епископат РПЦЗ. А после смерти О. Михаила она сама же, осознав наступление некоторой свободы и отсутствие угрозы ареста, присоединилась с общиной к Вл. Лазарю.

Промыслом Божиим Федор Журбенко, с юности в тайном иночестве Феодосий, на Кубани близко и доверительно был знаком с единомышленником и сотаинником своего духовного отца катакомбного старца Иеросхимонаха Феодосия (Кашина) – греческим Афонским Архимандритом Евгением, который был застигнут революцией и не смог вернуться на Афон, откуда прибыл в Россию для сбора средств, и угодил в советские лагеря. Но впоследствии, воспользовавшись тем, что Советы меняли греков на каких-то политических деятелей, смог вернуться на Афон. Со временем мы постараемся опубликовать документы, освящающие эти и многие другие события.

По благословению Археп. Лазаря и Синода РПЦЗ в 90-х годах Матушка легализировала свое положение и на участке земли, принадлежавшей ей, община построила церковный дом с Храмом в честь Иверской иконы Божией Матери на втором этаже. Храмовая икона, помещенная в иконостасе Алтаря в качестве местной, с дореволюционных времен уже была особо почитаемой. И само место это принадлежало тогда Воронежскому подворью Оптинского Монастыря. Из числа братии помнят Мон. Косьму. Жила здесь и Мон. Александра, которая и заказала написать икону Иверской Божией Матери в Пантелеимонском Афонском Монастыре. В последствии икона, часть дома и земли на этом участке стала принадлежать Мон. Евпраксии, завещавшей свое достояние Матушке. В годы войны при бомбежке дом разрушался, икона же пребыла совершенно неповрежденной между обвалившимися стенами, как в нише. По молитвам перед этой иконой были явлены многие случаи чудесной благодатной помощи.