ИЕРУСАЛИМА РАДИ НЕ УМОЛЧУ...

По страницам «Хевронского рапорта»

председателя Православного Палестинского Общества

Татьяны Каменевой

 

     Вдъ-Информ: Председатель Православного Палестинского Общества Татьяна Олеговна Каменева распространила 8 ноября минувшего года рапорт, касающийся вопросов собственности РПЦЗ на Святой Земле. Рапорт «Хевронское дело» был написан за два месяца до того, как Московская патриархия с помощью палестинской полиции захватила монастырь РПЦЗ в Иерихоне.

     В рапорте приводятся сведения об исчезновении ряда документов из канцелярии Русской Духовной Миссии. Все документы, цитируемые Татьяной Олеговной, прилагаются к рапорту, а также размещены на web-странице Православного Палестинского Общества.

 

Основными документами, подтверждающим право Зарубежной Церкви на те участки, которые принадлежат ей в Святой Земле, являются договоры купли-продажи, или купчие грамоты. Рапорт начинается с утверждения о том, что купчие на участок в Хевроне на момент его захвата МП и палестинцами в июле 1997 года уже не находились в канцелярии Русской Духовной Миссии (РДМ) на Елеоне и поэтому не были доступны Начальнику Миссии архимандриту Варфоломею. Начальник Миссии не обнаружил этих документов уже тогда, когда он принимал дела у прежнего Начальника архимандрита Феодосия, занимавшего эту должность до декабря 1995 г. В канцелярии Миссии, отмечается в рапорте, отсутствовали не только купчие, но даже текущие контракты о сдаче имущества в аренду, контракты со сторожами и т.п., а также текущая переписка.

К рапорту прилагается протокол Скалон/Граббе от 7/20 декабря 1986 г., в котором указывается, что все вышеупомянутые документы были действительно переданы бывшим Начальником Миссии архимандритом Антонием (Граббе) представителям Синода, в том числе дела №№ ВЗЗ, В34, С-4 и 079, прямо относящиеся к Хеврону .

Как указывается в рапорте, архимандрит Варфоломей и его помощники, разыскивая в январе 1996 года документы, обнаружили, что в архиве канцелярии отсутствует целый ряд дел, указанных в списке о. Антония (Граббе). Об отсутствии этих дел свидетельствует акт, подписанный архимандритом Варфоломеем 7/20 января 1996 года. Согласно этому акту, в канцелярии РДМ не хватало 37 папок, в том числе документов, касающихся Елеонского монастыря. Все Хевронские папки стояли на месте, но без существенных документов (т.е. договоров купли-продажи). В других папках также не было никаких существенных документов, сохранилась только старая переписка, завершенные контракты или законченные судебные дела, но все бумаги, связанные с текущими делами, отсутствовали. Не было основных документов и в папках, касающихся Иерихона, Сауахре, Силоама и Пророческих Пещер. Таким образом, складывалось отчетливое впечатление, что в архиве канцелярии «поработали» настоящие профессионалы, прекрасно представлявшие себе какие именно документы надо «изъять», чтобы обезоружить Миссию перед грядущими вероломными действиями МП.

В рапорте сообщается, что начальник Миссии архимандрит Варфоломей заметил, что папки исчезали и возвращались на полки Елеонской канцелярии без его ведома. Поэтому он попросил своих помощников составить новый список имеющихся в канцелярии дел, что и было выполнено 9/22 мая 1997 года. По сравнению с первым списком Скалон/Граббе не хватало 47 папок, по сравнению со списком от 7/20 января 1996 года не хватало 32 папок, а 25 папок, отсутствовавших в январском списке, «вернулись» без ведома о. Варфоломея.

С 1986 по 1996 гг. происходило судебное разбирательство между Верховным Советом Православного Палестинского Общества (ППО) и РПЦЗ с одной стороны и секцией ППО в Святой Земле с другой стороны. Для нужд арбитража адвокаты Синода Е. Зезюлина и Д. Мартин в марте 1988 г. перевезли из канцелярии Миссии в Синод папки, касающиеся Хеврона и некоторых других участков Миссии. Количество перевезенных документов составляло немногим больше половины документов, переданных архимандритом Антонием (Граббе), но по своему значению именно эти документы составляли основную часть архива. В частности, среди этих документов находились оригиналы купчих и текущих контрактов, т.к. адвокаты в суде могут работать только с оригиналами купчих и документов, подтверждающих права собственности. И действительно, в списке, составленном в феврале-марте 1988 г., имеется особо отмеченный среди прочих документов (под номером А. 6.4) «Хеврон, Дуб Мамврийский».

С тех пор, как весной 1988 года эти документы были перевезены в Синод, их след теряется. Е. Зезюлина признается, что послала по почте в Россию 22 мая 1995 г. «свой полный досье арбитража, включая оригиналы афидавитов и т. д.», и что, если он потеряется в дороге, ей придется все возобновить с документов Д. Мартина, ее израильского коллеги-адвоката (письмо Елены Зезюлиной от 22 мая 1995 г.).

Архимандрит Варфоломей, возглавляя Миссию почти два года, так и не получил полного доступа к ее документации. Прежний Начальник не передал ему даже картотеку жертвователей и текущую официальную переписку. По мнению Татьяны Каменевой, это привело к фактическому «дублированию Миссии».

Напомним, что после отставки архимандрита Антония (Граббе), канцелярии Миссии пришлось покинуть так называемые «Раскопки» в центре Иерусалима и обосноваться на Елеоне, в Спасо-Вознесенском монастыре, где она просуществовала приблизительно до 1995 г., когда архимандрит Феодосии фактически перенес ее в Гефсиманию, куда провел линии телефона и факса. На Елеоне остался лишь архивный зал, создававший внешнее впечатление, будто вся канцелярия там так и находится. Новоприбывший архимандрит Варфоломей, ничего не зная о фактическом переносе канцелярии, обратился к своему предшественнику, еще не уехавшему. Последний ответил, что некоторые документы находятся у некоторых адвокатов, отказываясь их назвать, и на этом оборвал все объяснения и сотрудничество. В таких условиях трудно было надеятся на нормальную и полноценную деятельность РДМ в дальнейшем.

Вскоре после этого архимандрит Варфоломей обратился к администратору Миссии протоиерею Петру Холодному с просьбой помочь осуществить законную передачу полномочий Начальника Миссии в полном объеме. О. Петр констатировал, что прежний Начальник архим. Феодосий «обижен», но проблема существования «параллельной» канцелярии Миссии так и не была разрешена. Таким образом, в 1997 г., к моменту захвата МП монастыря в Хевроне, в Святой Земле фактически работало две канцелярии Миссии — официальная на Елеоне, во главе с архимандритом Варфоломеем и Епископом ВАРНАВОЙ, назначенным Архиерейским Синодом Наблюдающим за делами Миссии, и неофициальная в Гефсимании. Первая, в отличие от второй, была почти лишена документов и средств и поэтому имела мало возможностей влиять на развитие событий. Сотрудники гефсиманской канцелярии даже пользовались почтовым ящиком Миссии без ведома ее Начальника. В конце концов, о. Варфоломей перестал получать какие-либо средства на содержание Миссии, он вынужден был прекратить выплату денежного пособия монахиням, на Елеоне был даже отключен телефон за неуплату.

Запросы, которые направляли в Архиерейский Синод архимандрит Варфоломей и Епископ ВАРНАВА, с просьбой предоставить им документы Миссии, оставались без ответа или ответ был отрицательным. Во время одной из поездок о. Варфоломея в Синод тогдашний заместитель Секретаря Синода Епископ Манхеттенский ИЛАРИОН (ныне Архиепископ Сиднейский и Австралийско-Новозеландский) показал ему папки Иерихоне, в которых не было никаких важных документов, в том числе купчих.

Однако, протоиерей Петр Холодный в письмах, которые цитирует Татьяна Каменева, утверждает, что «важные документы», касающиеся участки в Хевроне, хранились в Синоде. Этим, по мнению автора рапорта, о. Петр косвенно обнаруживает наличие неких сил, которые позаботились об «исчезновении» самых важных документов уже и из Синодального архива. То обстоятельство, что это «исчезновение» произошло, по крайней мере, до 1996 г. и стало причиной изменения палестинцами записи в кадастровой книге, согласно которой иерихонский участок принадлежит отныне МП.

 

Палестинский посол в России Хайри Абдель Фаттах в интервью «Вертоградъ-Информ’у» от 14 июля 1997 года сообщил, что:

- немедленно после создания Палестинской Автономии МП обратилась к ее лидеру Ясиру Арафату с просьбой «возврата имуществ Церкви» и представила руководству Автономии «документы, доказывающие ее права на эти земли» (т. е. те самые, которые были выкрадены из архивов Миссии и Синода);

- рассмотрев эти документы, палестинский президент Ясир Арафат издал указ, согласно которому церковные земли должны быть «возвращены» МП;

- начало этому преступному «возвращению» было положено уже в 1995 г. захватом первого небольшого участка в Иерихоне.

Как указывается в рапорте, с 1994 года российское правительство начинает активно обращаться к палестинским властям с требованием передать им два участка в Иерихоне (которые принадлежат Православному Палестинскому Обществу) для того, чтобы на нем устроить свою дипломатическую миссию. Ясир Арафат готов пойти навстречу этой просьбе в надежде заручиться помощью России в «мирных» переговорах с Израилем относительно окончательного провозглашения Палестинского государства. Палестинская администрация неофициально информировало Миссию РПЦЗ о том, что участок в Иерихоне будет передан российскому правительству. Палестинская администрация даже приглашала Миссию к содействию в этой передаче и намекала, что готова предоставить нечто вроде компенсации, заменив захваченный участок другим: «Если мы будем содействовать, Арафат говорит, что он нам взамен даст больший участок земли в Иерихоне и зарегистрирует его на имя РДМ», пишет архимандрит Феодосий в своем письме Е. Зезюлиной 12 апреля 1995 г.

В течение 1995 года архимандрит Феодосий был несколько раз принят Я. Арафатом. Он постепенно втягивался в настоящий торг, в котором Церковь должна была согласиться уступить свои права на вышеупомянутый участок, который, кстати, принадлежал не Церкви, а ППО, и даже договарился о цене этой сделки. О. Феодосий оповещал об этих переговорах Секретаря Архиерейского Синода Архиепископа ЛАВРА и его заместителя, Епископа ИЛАРИОНА, в непосредственном ведении которого он находится, и стремился заручиться согласием Архиерейского Синода на сделку с администрацией Палестины. В своих письмах от 13 июня 1995 г. о. Феодосий писал в Синод, что готов сдать первый иерихонский участок в долгосрочную аренду «прямо российскому правительству, так как, — объясняет он, — мы немедленно получим большую сумму денег и через 99 лет земля будет возвращена Церкви или ППО или Миссии и тогда, с Божией помощью, мы будем соединены с Церковью в России». О. Феодосий сообщает палестинцам, что «Церковь готова сотрудничать, имея в виду особые отношения, существующие между Церковью (заграницей) и российским правительством» (письмо архимандрита Феодосия Я. Арафату от 18 июня 1995 г.) Бывшего Начальника Миссии, втянутого в эти сомнительные торги, никто не остановил и он действовал самостоятельно, иногда даже ссылаясь на неофициальную поддержку Церковной Власти.

 

Осенью 1995 года при неизвестных обстоятельствах Церковью был потерян первый участок в Иерихоне. Тогда этого почти никто не заметил, поэтому остается загадкой, были ли этот участок продан или палестинское правительство отобрало его насильно. Как бы то ни было, никаких обращений в суд после того инцидента не последовало и не было никаких попыток отстоять права Церкви на этот участок. Однако, надо заметить, что вскоре после этого происшествия Митрополит ВИТАЛИЙ подписал указ об отстранении архимандрита Феодосия от управления Миссией.

 

В июне 1997 г. состоялся «исторический визит» главы МП в Святую Землю. Неофициальная гефсиманская канцелярия, с которой накануне визита патриарха установили связь представители МП в Святой Земле, стала интенсивно информировать Синод о предстоящем приезде Алексия II в Святую Землю и о его намерении посетить наши монастыри. К удивлению многих, 20 мая 1997 г., за несколько дней до начала визита, Синод издает Указ № 11/35-1/20-35, разрешающий принять Алексия II в наших обителях. Многие восприняли этот Указ как признак сближения с МП.

«Архиерейский Синод РПЦЗ 30 апреля / 13 мая 1997 г. имели суждение по вопросу о приезде в Иерусалим Патриарха Алексия II-го со свитой епископов на празднование 150-летия Миссии», — так начинается текст Указа. Впервые в этом документе признается, что Алексий II является настоящим Патриархом и что советская миссия, как и ее юбилейная дата, — настоящие. По мнению Татьяны Каменевой, основной причиной появления этого беспрецедентного Указа являются договоры в Осло о свободном доступе к Святым Местам. Однако, святыни РПЦЗ, которые посетил или намеревался посетить Алексий II, не являются «общехристианскими» святыми местами, а представляют собой, скорее, памятники русской культуры на Святой Земле. Характерно, что двумя месяцами ранее, когда на заседании Синода был впервые поставлен вопрос об отношении к визиту патриарха в Святую Землю, Митрополит ВИТАЛИЙ ответил категорическим отказом на предложение Архиепископа МАРКА принять делегацию МП, даже несмотря на нарушеню ею общепринятых дипломатических правил (т. е. несмотря на отсутствие официального обращения патриархии в Архиерейский Синод или РДМ). В подобных условиях руководство РДМ в лице Епископа ВАРНАВЫ и архимандрита Варфоломея, которые даже не участвовали в обсуждении вопроса об отношении к визиту главы МП в Святую Землю, сочли этот неожиданный Синодальный Указ неисполнимым.

Игумения Иулиания, настоятельница Спасо-Вознесенского Елеонского монастыря, и архимандрит Варфоломей «по совести» отказались принимать лже-патриарха на Елеоне, как пишет об этом сама матушка в письме Митрополиту ВИТАЛИЮ от 4/17 июля 1997 г. Важно отметить, что эту позицию разделял и Епископ ВАРНАВА — то есть, по словам Татьяны Каменевой, «все ответственные лица в Иерусалиме предпочли следовать голосу совести, нежели долгу послушания».

Однако, чтобы не скомпрометировать интересы РПЦЗ в Святой Земле и не порывать общения с Иерусалимской патриархией, на канонической территории которой находится имущество РПЦЗ в Святой Земле, игумения Иулиания, по распоряжению Епископа ВАРНАВЫ, посетила 15 июня 1997 г. патриарха Диодора и объяснила ему причины, по которым она не может принять его московского гостя. Патриарх Диодор благосклонно воспринял доклад матушки, отметив, что он прекрасно понимает трудное положение, в котором находится РДМ, и признает, что РПЦЗ может законно отказаться принять Алексия II. Иерусалимский патриарх также сообщил, что он принял решение не сопровождать Алексия II при его попытках посетить монастыря РПЦЗ. Он сказал буквально следующее: «Дочь моя, я не приду, раз Вы того не хотите. Скажите Вашему Епископу, что вопрос исчерпан». Но игумения Гефсиманского монастыря Анна все же приняла с почетом Алексия II, который дал ей свое благословение.

Из Гефсимании глава МП отправился в Хеврон, где и произошел безобразный взлом собора св. Праотец, послуживший прологом последующего захвата всего хевронского монастыря. Собор был взломан потому, что «святейший» пожелал отслужить в нем молебен, хотя польза от молитвы Богу на месте собственного насилия и беззакония представляется весьма сомнительной. Почувствовав опасность, нависшую над хевронским монастырем, туда отправилась мать Иулиания, которая прожила в обители три недели, постоянно встречаясь с палестинскими чиновниками. По их предложению, 3 июля 1997 г. она, в сопровождении Начальника Миссии, отправилась в земельный департамент Палестины, где проверила записи в кадастровой книге о принадлежности хевронского участка. Там матушка Иулиания и о. Варфоломей и обнаружили, что 3 февраля 1997 г. в кадастровую книгу была внесена новая запись, согласно которой участок в Хевроне принадлежит Сергею И. Васневу — начальнику миссии МП. Когда два дня спустя мать Иулиания и архимандрит Варфоломей вернулись в земельный департамент, чтобы получить копию акта об измнении права собственности на этот участок, чиновник, который им его в первый раз показывал и обещал игумений Иулиании через два дня выдать его копию, сообщил, что он получил строгий выговор от своего начальника и ему было запрещено выдавать копию. Очевидно, новая запись в кадастровой книге должна была оставаться в тайне до самого захвата хевронской обители.

Естественно возникает вопрос, где находились купчие на хевронский участок 3 февраля 1997 г. и кем они были представлены в земельный департамент Палестины. По мнению автора «Хевронского рапорта», первой задачей Комиссии, назначенной Синодом по делу Хеврона, должно было стать всестороннее расследование деятельности тех лиц, которые между 1988 и 1997 гг. имели отношение к документам Миссии, т. е. тех, кто работал над арбитражем в Синоде, Начальников Миссии и других должностных лиц в Святой Земле, а именно:

Архиепископа ЛАВРА, секретаря Синода,

Архиепископа МАРКА, участвовавшего в арбитраже,

Епископа ИЛАРИОНА, заместителя секретаря Синода,

Епископа ВАРНАВЫ, Наблюдающего за РДМ в 1995-97 гг.,

архимандрита Алексия (Розентул), Начальника РДМ с февраля 1988 г. по май 1992 г.,

игумена Николая (Юхос), Начальника РДМ с мая 1992 г. по ноябрь 1993 г.,

архимандрита Феодосия (Клэр), Начальника РДМ с ноября 1993 г. по декабрь 1995 г.,

архимандрита Варфоломея (Воробьева), Начальника РДМ с декабря 1995 г. по август 1997 г.,

протоиерея Виктора Потапова, учавствовавшего в арбитраже,

иерея Петра Холодного, казначея Синода и администратора РДМ,

игумении Иулиании, настоятельницы Елеонского монастыря с мая 1993 г. по август 1997 г.,

игумении Анны, настоятельницы Гефсиманской обители с 1989 г. по 1998 г.,

Елены Зезюлиной, адвоката Синода с 1986 г. по 1996 г.,

Давида Мартина, адвоката Синода с 1986 г. по 1996 г.,

и узнать у них, где и в какой момент находились документы, подтверждающие право собственности на Хевронский монастырь. Однако, сравнив вышеприведенный список и список членов Синодальной Комиссии по Хеврону, можно обнаружить, что они во многом совпадают.

В том случае, если 3 февраля 1997 г. купчие все же находились в распоряжении РПЦЗ, необходимо сделать вывод, что запись в кадастровой книге палестинцев — недействительна, является результатом подлога, за который палестинская администрация должна нести ответственность. Но если купчих 3 февраля у нас уже не было, то тогда остается предполагать, что либо участок в Хевроне был продан, либо купчие украла (или купила?) МП. Фактически, указывает Татьяна Каменева, РДМ не имела этих купчих ни 3 февраля 1997 г., ни годом раньше. Если бы она ими располагала, то эти купчие были бы немедленно представлены, что и послужило бы неоспоримым доказательством прав Церкви на участок в Хевроне. В настоящее время точно неизвестно, располагает МП оригиналами или копиями купчих. Однако, подчеркивается в «Хевронском рапорте», для внесения изменений в кадастровую книгу надо было представить непременно оригиналы купчих. Но если кто-то дал их МП только «на время», это не умаляет тяжести такого противоцерковного преступления.

Напомним, что в интервью нашему бюллетеню в 1997 г. палестинский посол говорил буквально следующее: «Русская православная церковь (т. е. МП) обратилась к нам с тем, чтобы мы возвратили ей эту собственность. Она предоставила нам документы, доказывающие ее право на эти земли. Мы рассмотрели эти бумаги и в рамках закона мы сочли, что Русская православная церковь имеет все права на эту собственность. (...) У нас есть документы, что именно Русская православная церковь Московского патриархата является собственницей этого участка (в Хевроне). (...) Зарубежная Церковь не покупала ни одного участка земли в Палестине. Тот участок земли, на котором расположен Троицкий монастырь, был приобретен Русской православной церковью в 1875 или в 1885 году. Это записано в купчей. Разве в конце XIX века существовала Зарубежная Церковь? (...) Мы получили запрос от Русской православной церкви в 1995 году, как только палестинцы получили власть». Из последней фразы можно сделать вполне логичный вывод, что купчие находились в руках МП уже в 1995 г.

По многим признакам видно, что одна из целей, которую преследовали палестинцы и которая, по-видимому, формулировалась ими во время переговоров с представителями РДМ — это совместное использование русских обителей в Святой Земле МП и РПЦЗ. Так, палестинские чиновники, посещавшие м. Иулианию в Хевроне в конце июня — начале июля 1997 г. настойчиво предлагали ей совместное проживание нашей братии с монахами Московской патриархии в одной монастырской ограде. В сам день захвата Хеврона, 5 июля, палестинские женщины-полицейские в течение двух часов «убеждали» игумению в необходимости «мирного сосуществования» с МП, и лишь после этого применили насилие. Татьяна Каменева предполагает, что и палестинские власти, и Московская патриархия, за которой стоит российское правительство, «были уверены, что РПЦЗ добровольно сдастся в Хевроне», потому что нечто подобное уже произошло годом раньше в Иерихоне (первый участок).

Однако, «мирное» решение вопроса имущества не удалось, и тогда палестинские власти решили действовать по силовому сценарию. Здесь и сыграла ключевую роль та самая запись в кадастровой книге, о которой подробно говорилось выше. Как отмечается в «Хевронском рапорте», если бы глава МП был торжественно принят на Елеоне, как это предписывалось Синодальным Указом, то он представил бы этот визит как признак наступления «оттепели» в отношениях МП и РПЦЗ, что дало бы ему повод как бы «вне программы» нанести «дружеский визит» и в Хеврон. Здесь кто-то из его огромной свиты мог бы «на время» остаться (для «укрепления дружбы») в практически пустующем монастырском корпусе. Так, Хеврон мог перейти в руки МП «мирным путем». Однако, этот план сорвали Епископ ВАРНАВА, архимандрит Варфоломей и матушка Иулиания, которые решили действовать по совести, отстаивая традиционные принципы Зарубежной Церкви, защищая целостность своей Церкви и ее верность Истинному Православию, к которому МП уже давно не имеет никакого отношения.

Необходимо признать, что основная заслуга в деле привлечения внимания мировой общественности к хевронскому беззаконию принадлежит израильской прессе, которая стала активно раздувать этот скандал, указывая на нарушение статуса кво, существовавшего в течение многих десятилетий на территории Палестины. Через несколько дней после захвата Хеврона в Иерусалим прибыл Архиепископ МАРК, встревоженный, по его словам, публикациями в прессе, он и добился от Синода назначения специальной Комиссии, которую Архиепископ возглавил. Также Владыка МАРК добился подписания Митрополитом ВИТАЛИЕМ «покаянного» письма на имя Ясира Арафата, в котором от имени Первосвятителя поруганной и изгнанной из своего монастыря Церкви приносятся извинения за некорректное поведение по отношению к главе вероломной МП, которое (поведение) якобы и стало подлинной причиной событий в Хевроне. В знак того, что Зарубежная Церковь осознает свою «вину» в случившемся вскоре уволняются со своих постов все хевронские исповедники — Епископ ВАРНАВА, архимандрит Варфоломей и игумения Иулиания. Этим, как указывает Татьяна Каменева, удается «спасти престиж» Ясира Арафата.

Но несмотря на все эти ухищрения, Ясир Арафат весьма враждебно встречает Комиссию, возглавляемую Архиепископом МАРКОМ. Он категорически отвергает обвинения в нарушении статуса кво, с которыми выступает израильская пресса. Арафату крайне нежелательны возможные дипломатические последствия таких обвинений, которые могут подорвать «мирный процесс на Ближнем Востоке».

Но именно в нарушении статуса кво обвиняет Арафата Архиепископ МАРК (см. «Вестник Германской Епархии РПЦЗ», № 4, 1997, сс. 7–9). Согласно информации этого издания, «два палестинских министра — министр иностранных дел и министр юстиции — полностью признали тот факт, что имущество нашей Церкви в Хевроне было присвоено нелегально, а также принесли свои извинения от имени правительства. Оба министра также заявили, что само собой разумеется, статус кво, существовавший до 5 июля 1997 г., должен быть восстановлен».

Однако, извинения, принесенные Архиепископом МАРКОМ Арафату от имени Синода, несколько изменили ход дела. «Совершенно очевидно, — пишет Татьяна Каменева, — что в интересах РПЦЗ нужно было воспользоваться шумом, поднятым прессой, и предъявить протест против противозаконной и насильственной акции, а также предъявить свои законные права», а не приносить извинения в своих мнимых ошибках. То, что уместно и естественно в монастырской жизни (признание себя виновным, даже если виновен брат), приводит к очень тяжелым последствиям в жизни политической. Впрочем, вскоре Митрополит ВИТАЛИЙ и Архиепископ ЛАВР направили главам церквей и политическим лидерам мира письма с четко обоснованным и твердым протестом против вооруженного захвата монастыря в Хевроне.

Но как бы то ни было, позиции Зарубежной Церкви были весьма ослаблены «покаянным» письмом к Арафату от 13 июля. В своем письме Митрополиту ВИТАЛИЮ от 17 июля 1997 г. матушка Иулиания сообщает, что Архиепископ МАРК сам заявил ей, что Митрополит согласился подписать «покаянное» письмо лишь под очень сильным давлением Архиепископа. Поэтому, говорится в «Хевронском рапорте», многие заявляют, что это письмо никак нельзя рассматривать как официальный документ Синода.

Совершенно очевидно, что палестинские власти осуществили захват хевронского монастыря вовсе не потому, что РПЦЗ отказала патриарху в гостеприимстве на Елеоне. Однако, со стороны церковного Священноначалия эти события были представлены как результат непослушания, наказанием за которое стали известные дисциплинарные санкции к хевронским исповедникам, как раз ценой своего здоровья, а, может быть, и жизней, отстаивавших церковное достояние. Любопытно, что в «Вестнике Германской Епархии РПЦЗ» (№ 4, 1997 г., с. 10) сообщается, что Архиепископ МАРК уведомил Иерусалимского патриарха Диодора о наказании «виновных» уже 28 июля, а соответствующие Указы Митрополита ВИТАЛИЯ были подписаны лишь 29 и 30 июля.

Как утверждается в «Хевронском рапорте», после официальных «извинений» РПЦЗ перед Арафатом и после наказания «виновных» публикации в израильской прессе, содержавшие обвинения Арафата в нарушении статуса кво, полностью прекратились. Таким образом, палестинский лидер получил возможность спокойно продолжать свой «мирный процесс на Ближнем Востоке». Вместе с тем, получили некоторое политическое признание и права МП на захваченное имущество.

Конечно, Комиссия, возглавляемая Владыкой МАРКОМ, не только приносила «извинения» и наказывала тех, кто пытался защитить церковное имущество от незаконного захвата. Она пыталась восстановить некоторые права — впрочем, это были не права собственности, а лишь право монахов проживать в своей обители. В уже упоминавшемся письме Митрополита ВИТАЛИЯ Арафату от 13 июля, написанном, как указывалось выше Архиепископом МАРКОМ, не содержится ни слова протеста ни против мошеннического захвата, жертвой которой стала РПЦЗ, ни против ранений и избиений, которым подверглись представители РПЦЗ. Было бы естественно ожидать, что в этом письме будет выражен протест против разбитых в июне при визите «святейшего» дверей кафедрального собора, против захвата собственности, принадлежащей Церкви с момента покупки в 1868 г., а также против физического насилия по отношению к официальным представителям РПЦЗ в Святой Земле, в Израиле и на территории Палестинской Автономии. В тот же день, когда было подписано это странное письмо, Архиепископ МАРК заявил (цитируется по «Хевронскому рапорту»): «В Европе имеют доступ в кадастр лишь только владельцы. Если у нас не было документов, это означает, что мы продали» территорию монастыря в Хевроне. После того, как эта позиция нашла отражение в официальном документе за подписью Первоиерарха, можно было считать, что Зарубежная Церковь отказалась от дальнейшей борьбы за восстановление своего права собственности на монастырь в Хевроне.

4 августа 1997 г., спустя почти месяц после инцидента, появляется официальное сообщение Архиерейского Синода РПЦЗ, опубликованное в «Православной Руси» (№ 16, 1997 г.) Как и в письме от 13 июля, главную тему этого документа составляет проблема «гостеприимства и непослушания». В части, где говорится о событиях 5 июля, акцент делается на несправедливом изгнании монахов, а не на проблеме захвата чужого (причем, церковного!) имущества. Как подчеркивается в «Хевронском рапорте», именно Комиссия Архиепископа МАРКА, а отнюдь не палестинские власти, установила причинно-следственную связь между «непослушанием» руководства РДМ и изгнанием монахов из хевронского монастыря. Эта причинно-следственная связь и стала появляться во все новых документах и публикациях о хевронской трагедии. Как свидетельствует архимандрит Варфоломей, на встрече Архиепископа МАРКА с Ясиром Арафатом 12 июля палестинский лидер не слова не сказал о том, что захват Хевроне произошел в результате отказа представителей РПЦЗ оказать «гостеприимство» главе МП. Напротив, Арафат аргументировал свою позицию тем, что считал себя в полном праве распоряжаться всей собственностью, находящейся на территории, контролируемой Палестинской Автономией.

Позиция Архиепископа МАРКА характеризовалась в 1997 г. еще и тем, что он пытался рассматривать события в Хевроне как «внутрицерковную проблему», возникшую в лоне «единой Русской церкви», а не как вмешательство посторонних и нецерковных политических сил (в частности, палестинского и российского правительств). Такая точка зрения выражена, в частности, в публикациях «Вестника Германской Епархии РПЦЗ» (№ 4, 1997 г.). Удивляться этому не приходится, потому что именно на 1996—97 гг. приходится пик так называемых «собеседований», организованных по инициативе Владыки МАРКА между клириками Германских епархий РПЦЗ и МП. Впрочем, Архиепископ МАРК признал, что действия в Хевроне «сводят на нет предпринятые РПЦЗ попытки по мирному урегулированию наших проблем с Московской патриархией». Однако, даже в этой формулировке хевронская трагедия рассматривается в контексте «воссоединения» с МП.

Удивительно, что в том же номере «Вестника Германской Епархии РПЦЗ», в котором рассказывается о событиях в Хевроне, опубликована статья Архиепископа МАРКА «Сила Церкви — в единении веры и любви», в которой проповедуется объединение двух «частей» так называемой «единой Русской церкви», которую автор называет «матерью-Церковью».

В том же контексте написано коммюнике Комиссии Владыки МАРКА от 22 июля 1997 г.: «Члены синодальной Комиссии подчеркивают, что проблемы, существующие между МП и РПЦЗ, должны быть преодолены в ходе кропотливой работы по изучению духовных, политических и исторических фактов, возникших в течение 70 лет разделенного существования этих двух частей единой Русской Церкви. Начало этому серьезному труду положено в Германии, где в течение последних лет регулярно происходят встречи между двумя правящими архиереями с участием четырех священников с каждой стороны, обсуждаются острые и важные проблемы отношений МП и РПЦЗ и во многом проложен путь к взаимопониманию. Насилие, применяющееся с одобрения или при молчаливом согласии МП, не может служить мирному и полюбовному разрешению наших проблем».

Возникает недоумение, какое отношение имеет ход переговоров с МП в Германской Епархии к проблеме захвата церковной собственности в Иерихоне. Очевидно, что тогда, в 1997 г., вопросы сближения с МП настолько увлекали Владыку МАРКА, что даже события в Хевроне он рассматривал с точки зрения их влияния на ход этого сближения.

Рассматривая события в Хевроне как «внутрицерковный конфликт», Архиепископ МАРК ссылается на мнение патриарха Диодора: «Проблемы духовного характера ни в коем случае не могут решаться посредством вмешательства правительственных органов», «гражданские власти не должны вмешиваться в духовные вопросы и менять статус кво». Так, по мнению автора «Хевронского рапорта», подменяется постановка вопроса, из которой полностью исчезают вопросы юридического характера: право собственности, хищение недвижимости, фальсификация регистрации имущества в кадастре, нанесение преднамеренных телесных повреждений и т. п.

В конечном счете, Синодальная Комиссия (так, кстати, ничего и не добившаяся) свела свою деятельность к требованию о реинтеграции (возвращении) изгнанных монахов в хевронский монастырь, совершенно отказавшись от решения правовой проблемы собственности и захвата имущества по существу. Этим, наверное, преследовалась цель сделать Хеврон опытной площадкой «мирного сосуществования» РПЦЗ и МП в одном, отдельно взятом монастыре. Но такая цель, будучи сама по себе антиканонической, становится особенно циничной оттого, что ее попытались достичь в монастыре, ставшем жертвой самого грубого и вероломного насилия.

Синодальная Комиссия на протяжении всего своего пребывания в Святой Земле в июле 1997 г. проявляла неуважение по отношению к официальному Начальнику Миссии, отстраняя архимандрита Варфоломея от участия в нескольких встречах, не предоставляя ему информации и не интересуясь его мнением. Более того, Архиепископ МАРК заявлял, что прежний Начальник, архимандрит Феодосий, был отстранен от своей должности неправомочно, а архимандрит Варфоломей был назначен Митрополитом ВИТАЛИЕМ в декабре 1995 г. незаконно. Таким образом, оказывалась фактическая поддержка «параллельной» канцелярии Миссии, появившейся после отстранения архимандрита Феодосия в Гефсимании. Не иначе как личные оскорбления можно было воспринять слова, которые сказал член Синодальной Комиссии протодиакон Евгений Бурбелло матушке Иулиании в ответ на ее рассказы о побоях насельников Хеврона: «Еще недостаточно били».

 

Татьяна Каменева считает, что «подход Синодальной Комиссии по делу Хеврона в переговорах с Я. Арафатом является, естественно, следствием ее неправильной доктринальной позиции», ошибочной екклисиологии «двух частей единой матери-церкви». В конце концов, Комиссия приходит к решению использовать политические методы. Протоиерей Петр Холодный в письме от 2/15 января 1998 г. сообщает, что из влиятельных политических лиц Америки, в том числе сенаторов, членов Конгресса, Государственного департамента США и даже Белого Дома, а также из представителей различных конфессий, составилось лобби, которое осуществляет давление на палестинцев, что президент Арафат назначил Комиссию из пяти министров палестинского правительства, чьей задачей стало изучение дела в Хевроне и подготовка заключения по этому вопросу (причиной создания такой комиссии стали «осложнения, связанные с переговорами с Израилем»); что благоприятное заключение Комиссии могло бы создать правовое основание для применения закона «Хикенлупер-Гонзалес». Этот закон касается приостановки выплаты субсидий той или иной стране в случае, если она проводит конфискацию имущества американских граждан.

В «Хевронском рапорте» высказываются серьезные сомнения по поводу правомочности участия США в споре за хевронский монастырь, ведь именно США являются главными инициаторами мирных переговоров между Палестиной и Израиле, а значит они стремятся к достижению мира и будут заниматься «Хевронским делом» только до тех пор, пока это им выгодно. Кроме того, если палестинцы захотят избежать применения санкций, предусмотренных законом «Хикенлупер-Гонсалес», то им достаточно вынести самооправдательное заключение по «Хевронскому делу». Таким образом, заключает Татьяна Каменева, «линия защиты, избранная Комиссией по делу Хеврона, является совершенно несостоятельной». Уязвимость позиции Церкви в этой ситуации определяется еще и тем, что в июле 1997 г. она принесла официальные извинения Арафату и свела на нет обвинения в его адрес со стороны Израиля в нарушении статуса кво. Какой смысл заключался в том, чтобы из области екклисиологической (квазицерковная группировка захватила достояние Церкви Христовой) и юридической (насильственный захват чужого имущества) переводить дело в область политическую, играя на отношениях США, Израиля и Палестины и ввязываясь в «мирный процесс на Ближнем Востоке»? Ответить на этот вопрос может, наверное, только Синодальная Комиссия. Как считает Татьяна Каменева, «если бы Синодальная Комиссия по делу Хеврона оставила в стороне политические вопросы и сконцентрировалась на правовых аспектах, то РПЦЗ, по крайней мере, воспринималась бы как частное лицо, которому несправедливо был нанесен ущерб и которое не имеет никаких особых претензий в сфере международной политики, тем долее в таком горячем регионе, каким является Ближний Восток. Другими словами, РПЦЗ посредством действий Комиссии по делу Хеврона, оказалась вовлеченной в политику».

Как бы то ни было, ясно, что положить конец «Хевронскому делу» может только справедливый и беспристрастный суд, главным ответчиком на котором будет МП. Лишь в суде можно было бы юридически корректно сформулировать и отстоять права РПЦЗ на церковную собственность в Святой Земле, в то время как любое дипломатическое или политическое решение останется конъюнктурным и очень шатким. Судебный процесс, отмечается в «Хевронском рапорте» имеет «еще один важный моральный и психологический момент: если РПЦЗ не продемонстрирует свою решимость не позволять себя обкрадывать, то противник кончит тем, что присвоит себе все оставшееся». Отсутствие иска в суд со стороны потерпевшего является признаком его согласия с преступлением, потому что «молчание — знак согласия».

Прецедент подобного судебного разбирательства уже существует. Речь идет о суде, который начался в 1972 г. по инициативе Начальника Миссии архимандрита Антония (Граббе) против Израиля по поводу присвоения части имущества РПЦЗ и ППО в 1948—1949 гг. (о. Антоний не побоялся привлечь к суду целое государство!). Этот суд длился 12 лет и закончился победой РПЦЗ, причем Израиль был приговорен к возмещению убытков. С тех пор израильтяне прекрасно разбираются в разнице между «белой Церковью» и «красной церковью».

Таким образом, в «Хевронском рапорте» предлагается:

1.   Правильно сформулировать исковые требования РПЦЗ о возвращении ей собственности в Святой Земле;

2.   Обратиться в суд с иском против МП, которая является подлинной захватчицей не принадлежащего ей имущества;

3.   Подвергнуть объективной оценке неэффективную деятельность членов Синодальной Комиссии, особенно их попытки втянуть Церковь в те или иные международные политические процессы. Важно иметь в виду, что противниками Церкви, которая не является государственным или политическим образованием, не могут быть палестинцы или израильтяне. Церковь может лишь добиваться возвращения ей своего законного имущества, отторгнутого теми, кто поднял руку на Церковь, а значит, сам сделал себя ее противником.

 

В заключение своего рапорта Татьяна Каменева отмечает, что «Хевронское дело», выявившее глубокий екклисиологический кризис в Церкви, является причиной многих церковных нестроений. Он выявляет наличие в Церкви двух противоположных точек зрения, преобладание одной из которых «препятствует в конечном счете нормальной жизни Церкви». Эта точка зрения характеризуется болезненным стремлением к «сближению» с Московской патриархией, что незаметно приводит к изменению основополагающей позиции РПЦЗ по отношению к сергианству, экуменизму и вытекающим из них многочисленным уродливым явлениям церковной жизни.

«Хевронское дело», отмечает Татьяна Каменева, «определяет опасность, стоящую перед РПЦЗ:

— Опасность стереть в сознании верующих границу между РПЦЗ — Истинной Церковью, и МП — административной организацией, присваивающей себе звание Церкви». В этом смысле идея сближения с МП может привести к разрыву духовно-исторической преемственности исповедания Истины в лоне РПЦЗ и к оскорблению памяти Новомучеников, пострадавших за отвержение сергианства;

— «Опасность обезнадежить и, следовательно, потерять всех своих верующих в России, в итоге чего РПЦЗ просто потеряет главный смысл своего существования;

— Опасность потерять остающееся имущество в Святой Земле... при изменении кадастровых регистрации».

Именно в этом и состоит конечная цель МП, напоминает Татьяна Каменева, — уничтожить или присвоить РПЦЗ любым способом. В «Хевронском деле» проводники политики «сближения» вольно или невольно сделали большой вклад в осуществление этого замысла.