Преосвященный АГАФАНГЕЛ, Епископ Симферопольский и Крымский

Что продолжает нас разделять с Московской патриархией?

 

После очередного призыва «К объединению...» прозвучавшего из уст Алексия (Ридигера), я, один из архиереев Синода Русской Православной Церкви Заграницей, хочу поделиться некоторыми мыслями по этому вопросу, которые, естественно, никак не претендуют на мнение полноты нашей Церкви. Общее же мнение архиереев нашей Церкви будет сформулировано на Архиерейском Соборе, который состоится во второй половине октября с.г.

Наши возражения по поводу Московской патриархии были не раз высказаны. Это:

1. Вопрос «сергианства».
2. Вопрос новомучеников.
3. Вопрос экуменизма.

Сейчас, после «юбилейного» Собора МП, наше мнение должно быть, несомненно, уточнено.

Исходя из «деяний» Собора МП 2000 г., можно сделать следующие выводы:

1. По вопросу сергианства. Сергианство, как это хорошо известно, началось с узурпации власти в Церкви митрополитом Сергием (Страгородским). В той ситуации невозможно было собраться Собору и определиться относительно его поступков. Он полностью узурпировал власть в Церкви, и по указанию богоборцев единолично запретил в священнослужении многих именитых митрополитов, архиепископов и епископов не согласных с его действиями. На основании рассекреченных ныне документов видно, что он добровольно стал агентом богоборческой власти в деле раскола и уничтожения Православной Церкви. С тех времен узурпация власти продолжается по сей день, что ярко проиллюстрировал прошедший Собор. Как известно, на нем было принято целый ряд важных документов: Устав, Социальную концепцию, Концепцию отношения к инославным, высказался в отношении Украинской и Эстонской церквей и пр. Ясно даже человеку несведущему, что за три рабочих дня такого масштаба решения невозможно детально рассмотреть и обсудить. Тем более, что проекты принимаемых документов архиереям вручались на Соборе непосредственно перед голосованием по ним. В Русской Православной Церкви Заграницей всего 19 епископов, мы не рассматриваем «судьбоносных» документов такого масштаба (у нас, слава Богу, по общим вопросам всегда было и есть соборное мнение), но нам для того, чтобы охарактеризовать текущею церковную ситуацию едва хватает двух недель обсуждений. Мнение каждого архиерея должно быть внимательно выслушано и в итоге принято во внимание. Решение принимается только тогда, когда в результате обсуждения возникает единодушие по рассматриваемому вопросу. В таком подходе и заключается главнейшее проявление соборности в Православной Церкви. Сам ход Собора МП указал на отсутствие соборности в Московской патриархии и продолжающуюся там узурпацию власти управленческой верхушкой, возведенной на «пьедестал» коммунистами для борьбы с религией в СССР. Все было сделано знакомыми нам из прошлого методами: вопрос выносится и автоматически голосуется. Роль присутствующих епископов сводится к роли членов бюрократического собрания, единогласно «одобряющих» протаскиваемое решение.

2. По вопросу новомучеников. Алексий (Ридигер) постоянно именует нашу Церковь «раскольничим сообществом», наши приходы в странах СНГ беспощадно преследуются Московской патриархией, за рубежом этой структурой постоянно предпринимаются попытки присвоить себе имущество РПЦЗ. Однако Собор канонизировал во святых множество членов нашей Церкви, т. е., по свидетельству МП, «раскольнического сообщества». Могут ли быть «святые раскольники»? Где же логика? В этом вопросе налицо открытое противоречие внутри МП.

3. По вопросу экуменизма. Собор принял концепцию отношения с инославными. Этот документ в одной своей части признает и утверждает святоотеческое отношение к инославным, а во второй утверждает, что латинисты и монофизиты также есть Церковь. Этот противоречивый документ в целом — пустой звук, в действительности ничего не утверждающий и не исповедующий. Алексий (Ридигер) прямо признает папистов Церковью, равной Православной. Вопрос экуменизма в МП по сей день открыт.

Это только некоторые аспекты наших противоречий. Но и из них можно сделать вывод, что разделяющие нас вопросы остаются нерешенными.

Возвращаясь к призывам к объединению, можно заключить следующее: для объединения нужно не достижение дипломатических соглашений, а ЕДИНОМЫСЛИЕ во всех принципиальных вопросах. Если бы мы стали ПОДОБНЫ друг другу в исповедании Православной веры, то вопрос об объединении даже бы не стоял — нас бы объединила воля Божия, даже если бы мы этому всеми силами сопротивлялись.